Ощущение времени. Архитектура Москвы в диссертационных исследованиях

Вторая выставка, организованная отделом диссертаций РГБ, преследует ту же цель: продемонстрировать уникальность фонда научных работ, который сегодня оказался в тени электронной библиотеки РГБ. Действительно, посетители могут воочию убедиться в том, что хранение диссертаций на правах рукописей вполне оправдано: это уникальные экземпляры, в каждый из которых вложены не только интеллектуальные усилия, но и оригинальные оформительские приемы. Также, в отличие от предыдущей выставки диссертаций , нынешняя экспозиция включает и относительно новые работы, последняя датирована 2010 годом.

На этот раз научные исследования объединяет тема архитектурного облика Москвы. Экспозиция собрала 35 диссертаций в 62 томах от 1949 до 2010 года, в основном это работы 1950-х годов. Как и на предыдущей выставке, у посетителей есть возможность ознакомиться с трудами прямо за столом в выставочном зале.

Тема архитектурного облика Москвы не теряет актуальности на протяжении последних лет. Не всегда гармоничное и ответственное с архитектурной точки зрения строительство, которое сегодня стало приметой столичного мегаполиса, явилось одной из предпосылок к выбору темы для нынешней выставки. Представленные на выставке диссертации позволяют в полной мере оценить разницу между подходом к градостроительству и изучению архитектурного наследия Москвы в разные годы XX века. И не отменяют небольших открытий. «Для меня стала откровением диссертация об усадьбе „Высокие горы“ на Садовой улице: она находится в центре Москвы, но о ней практически никто не знает, — рассказала заведующая отделом диссертаций РГБ Ирина Сакирко. — Сейчас там спортивный диспансер. Удивительно, но усадьба и сегодня сохранилась в уникальном состоянии. Здания, гроты, парк, чайные домики, планировка — практически все осталось неизменным».

Связь с историей и ландшафтом

О сохранении и принципах исторической застройки предлагают задуматься и другие работы на выставке. Например, труд Т. И. Соколовой «Принципы исследования исторической застройки (на примере улицы Герцена в Москве)» (1989) рассматривает улицу Герцена (теперь Большая Никитская) на шести хронологических срезах с конца XVII века. Реконструкция пространственно-планировочной структуры улицы основана на топографических и иконографических материалах и их сопоставлении со сведениями Писцовых книг и других письменных архивных документов. Второй том диссертации собрал богатый иллюстративный материал: фотографии, планы и схемы застройки улицы Герцена в разное время. «Связи времен» посвящена и диссертация Л. Н. Кулаги «Русские традиции построения архитектурного ансамбля и их развитие в советском градостроительстве (Опыт исследования на примере центра Москвы и некоторых исторически сложившихся городов)» (1952). Автор изучил русские градостроительные традиции и выявил наиболее устойчивые принципы композиции архитектурного ансамбля, а затем продемонстрировал их связь с практикой советского градостроительства. Интересен в работе и художественный анализ центра Москвы второй половины XVII столетия, который дан на примере ряда ансамблей древней Руси и столичного Петербурга.

Для проектировщиков нового облика Манежной площади в 1990-х годах, вероятно, могла бы быть полезна диссертация А. П. Ольховой «Охотный ряд и Манежная площадь: (История развития и реконструкции)» (1953). Автор подробно изучила и описала путь развития этой части центра Москвы, начиная с конца XVIII века, то есть со времени первых попыток градостроителей перепланировать территорию «центрального полукольца»; рассмотрела историю развития и реконструкции Охотного ряда и Манежной площади в советский период и проанализировала их архитектурно-художественные особенности. Изучение архивных материалов позволило восстановить достаточно полную картину развития Охотного ряда и района Моховой улицы, документально и графически запечатлеть эволюцию их застройки.

Значительная часть работ на выставке свидетельствует о том, что диссертанты обращали пристальное внимание на связь московских архитектурных сооружений прошлого со структурой природного ландшафта и уже существующими постройками. В частности, об этом работа Т. В. Ручинской «Объемно-пространственная структура Москвы конца XVIII — первой половины XIX веков и ее связь с природным ландшафтом» (1996). Автор изучила влияние пластики рельефа и зеленых массивов на композицию городского плана, на структуру городских пространств и панорам Москвы. Гидрография рассматривается ею как объединяющее начало в композиции всех природных пространств города. Ручинская прослеживает влияние природных элементов на образ Москвы эпохи классицизма и изменение образной концепции города к середине XIX века. Вероятно, данная работа могла бы представлять интерес для современной практики реставрации тех исторических зон Москвы и, прежде всего, их планировочных и панорамных характеристик, которые сохранили наследие классицизма.

Московская эклектика

Сегодня кажется необычной работа Ю. Д. Федорова «Архитектурная организация автодорожных въездов в Москву». Выполненная в 1954 году, диссертация посвящена архитектурной схеме московских дорог 1960-х годов. Автор беспокоится, что через десять лет столицу ждет серьезная проблема трафика, отмечая, что «дальнейшее развитие городов, рост культурных запросов и материального благосостояния советского народа и, особенно, бурный рост автопарка — обещают серьезное увеличение движения в городах». Автор диссертации сначала знакомит читателей с предпосылками архитектурного решения улиц-вводов автомобильных дорог в Москву, затем рассматривает некоторые вопросы архитектурно-композиционного построения автодорожных въездов столицы. Очевидно, что трафик 1950-х годов не может сравниться с состоянием московского движения сегодня, однако, вероятно, что ход мысли автора может быть полезен для тех, кто занимается решением проблемы столичных пробок более чем через полвека.

На выставке нам также удалось пообщаться с Юлией Старостенко, автором представленной в витринах Голубого зала работы «Метаморфозы архитектурно-градостроительной концепции развития центра (центрального ядра) Москвы в 1920—1930 гг.» (2009). «Очень многие архитекторы, которые занимались реконструкцией Москвы в 1920—1930 годах, окончили Петербургскую Императорскую академию художеств, — рассказала она. — Поэтому архитектурную концепцию Петербурга активно пытались привить Москве: установка на ансамблевую застройку, попытки реконструкции Тверской в классическом стиле и так далее. Очень многие из них занимались в начале 1920-х годов проблемами сохранения исторического облика Петербурга, хорошо знали классицизм — в 1930-е годы все это оказалось востребованным. Но практически все реконструкции Москвы осуществлялись фрагментарно, и эти фрагменты, с одной стороны, усиливали московскую эклектичность, с другой — только подтверждали, что в этой эклектике и есть своеобразие столицы». Будем надеяться, что сегодняшние архитектурные преобразования Москвы также будут достойны диссертационных исследований будущих ученых-архитекторов и получат подобную доброжелательную оценку.