Битва под Москвой

Своеобразие страны и своеобразие характера русских придает
кампании особую специфику. Первый серьезный противник!
Франц Гальдер. Военный дневник

(Через месяц боев генерал-полковник Франц Гальдер записал этот крайне неприятный для германского командования вывод, сделанный г енерал-фельдмаршалом Вальтером фон Браухичем.)

В фондах Российской государственной библиотеки можно найти документы, дающие самую полную информацию практически о любой личности или событии отечественной истории, добившись, таким образом, объективной картины происходившего.

Семьдесят лет исполняется в этом году легендарной битве за Москву. Именно этому периоду, положившему начало перелому в ходе Великой Отечественной войны, посвящена выставка, которая открылась в читальном зале военной литературы. Здесь представлены книги, посвященные хронике изматывающих боев, рассказывающие о подвигах 43-й и 5-й армии и 1-й гвардейской танковой бригады, о деятельности НКВД по маскировке Кремля и эвакуации тела Ленина, о героизме партизан и мирных граждан, о рассекреченных реальных данных наших потерь. Часть экспозиции посвящена Маршалам Советского Союза — Георгию Жукову и Константину Рокоссовскому.

В сентябре 1941 года, несмотря на ожесточенные сражения в районе Вязьмы и Брянска, путь к Москве по Можайскому и Волоколамскому направлениям оказался открыт. Последствием Вяземского котла стала невосполнимая потеря основных сил Западного, Брянского и Резервного фронтов. Из остатков армий был сформирован единый Западный фронт, командующим которого назначен генерал армии Георгий Жуков.

Можайское направление прикрывали пять армий. Одна из них — 16-я армия под командованием генерал-лейтенанта Константина Рокоссовского — защищала Волоколамск. Несмотря на усилия советских войск, пали Калуга, Боровск, Можайск и Малоярославец. А к концу октября 1941 года немецким войскам 4-й армии и 4-й танковой группы удалось сбить соединения Западного фронта с Можайской линии обороны практически на всем ее протяжении и подойти вплотную к Москве.

12 октября 1941 года Государственный комитет обороны (ГКО) принял решение о создании новой линии обороны уже непосредственно на подступах к столице. Сотни тысяч москвичей вступили в дивизии народного ополчения. С 20 октября 1941 года по решению ГКО столица и прилегающие к ней районы были объявлены на осадном положении. Баррикады преградили улицы и въезды в столицу. Шла массовая эвакуация населения, учреждений и предприятий. Вывозили и фонды Библиотеки им. Ленина. При этом двери читальных залов не закрывались ни на день. На протяжении всей войны библиотека продолжала работать.

Лишь в начале декабря при поддержке сил Калининского и Юго-Западного фронтов советские войска перешли в контрнаступление и остановили натиск врага на Москву.

В первый день работы выставки «Московская битва» около витрин мы встретили ветеранов Великой Отечественной. Они часто бывают в библиотеке и очень ждали эту выставку. Валентин Дмитриевич Сордин и Иван Михайлович Лебедев во время Московской битвы и предшествующих ей сражений находились в Москве.

Валентин Дмитриевич Сордин

Валентин Дмитриевич рассказал нам о своей жизни и военной службе. Воевал он с 1944 года на Карельском фронте, затем на Третьем и Втором Белорусском. Демобилизован в марте 1945 года после тяжелого ранения. В начале июня 1941 года Валентин Дмитриевич, окончив 8 класс, приехал на каникулы в Полотняный завод под Калугой. А уже 22 июня по радио объявили о начале войны. Жители городка слушали выступление Молотова в гробовом молчании, потом начался митинг, и многие тут же записывались добровольцами.

«А мне тогда еще было пятнадцать лет. Я ждал, когда мне придут какие-то указания от родителей, что делать дальше. Но 4 июля вестей еще не было. И вот пришла телеграмма от мамы: „Отца по работе эвакуируют. Немедленно приезжай“. Телеграмма от 24 июня — получается она шла десять дней. Выехать было уже невозможно, мне пришлось идти пешком до Малоярославца, не останавливаясь. Шли дожди, и я очень промок. Домой добрался 6 июля и заболел ангиной. Потом были осложнения — суставной ревматизм, порок сердца. Едва не помер. И когда начались бомбежки Москвы, я даже не мог спускаться со второго этажа в бомбоубежище».

Но в военное время не существует понятия «не годен к службе». И в январе 1943 года Валентин Дмитриевич был мобилизован. Поступил в стрелковое училище, но так его и не окончил.

«Нас, недоученных офицеров, отправили рядовыми в воздушно-десантные войска, в отдельную воздушно-десантную бригаду. Там мы проходили парашютно-десантную подготовку. В конце 1943 года было решено три бригады объединить в дивизию. Бригады стали полками, а дивизия стала называться 98-я гвардейская стрелковая. В середине 1943 года по тому же принципу были расформированы около двадцати общевойсковых училищ. Таким образом, на их основе формировался 37-й гвардейский стрелковый корпус. Командование взял на себя генерал Миронов. Потом нас учили форсировать водные преграды. Ничего не объясняли — зачем и почему».

В июне 1944 года корпус был доставлен на Карельский фронт для участия в Свирско-Петрозаводской операции. И мотивы обучения стали понятны. Валентин Дмитриевич вспоминает:

«Ходит легенда, что генерал Мерецкой готовя наступление на Карельском фронте, просил у Ставки дать ему армию. Ему сказали, что армии нет, но мы вам дадим корпус, который стоит армии. Это был наш гвардейский корпус десантников. Десант поставили на самое острие наступления — в первый эшелон прорыва из района города Лодейное поле. Финские войска два с половиной года стояли на этих рубежах, построив множество оборонительных сооружений. А мы своей грудью прорвались. Правда, артподготовка для этого прорыва была самой продолжительной за всю историю войны — 3 часа 32 минуты непрерывного огня. Но оказалась, что какие-то огневые точки врага все-таки уцелели. И они начали в нас стрелять. Впереди корпуса шел так называемый ложный десант — добровольцы толкали шестнадцать плотов, на которых были установлены макеты пулеметов и одетые в форму манекены. Основной огонь приходился на них. Слава богу, мы дошли до противоположного берега. Задача была — захватить плацдарм». Через три дня был издан приказ Верховного главнокомандующего присвоить участвующим в операции частям звание "свирских"».

Дальше мы так и шли до Линии Маннергейма — между Балтийским морем и Ладожским озером. Дальнейший прорыв был делом техники. Но ведь мы шли ногами через болота, леса, поэтому этой самой техники у нас и не было. Самое серьезное оружие — 82-мм батальонный миномет. А все дороги были утыканы минами. Это был очень тяжелый фронт, я считаю, недооцененный что ли по скромности его командующего Мерецкого».

После Карельского фронта Валентин Дмитриевич попал на Белорусский фронт. В результате военных действий был тяжело ранен и демобилизован в марте 1945 года, за 2 месяца до окончания войны. А сейчас он часто приходит в отдел военной литературы РГБ, читает, анализирует прошедшее и очень хочет, чтобы нынешнее поколение не забывало о подвиге солдат Великой Отечественной. И помочь нам в этом могут книги — главные документы времени.