«У похода есть начало, а конца походу нет»

Лето — самое лучшее время для путешествий. Совместные поездки, походы и экскурсии всегда были верным способом узнать новое. Так есть сейчас, так было и сто лет назад. Как люди проводили время в начале ХХ века? Как старались заинтересовать детей и подростков природой и архитектурой своей страны? За ответами на эти вопросы мы обратились в книгохранилище Российской государственной библиотеки к главному хранителю Марине Честных.

Книгохранилище Российской государственной библиотеки
Фото: Мария Говтвань, РГБ

В начале ХХ века выходило несколько журналов, в которых обсуждались экскурсии, печатались советы, отчёты и рассказы. Сотрудники Ленинки стали их листать и очень быстро поняли, что даже один такой журнал может стать бесценным источником знаний о начале прошлого века.

Вот, например, несколько выпусков журнала «Русский экскурсант» дореволюционнонных лет.

Уже тогда писали, что «городские дети, не видевшие поля, луга, леса, деревни, читали школьные хрестоматии, составленные из образцов классической литературы, которая, как известно, питалась образами и картинами сельской жизни и природы». И наоборот — дети из сельских школ не знали городской быт. Нужно было восполнять пробелы в опыте. Но как?

Конечно, учиться всегда было лучше не только с помощью пособий. Если наблюдать, самостоятельно находить объяснения явлениям природы, проводить исследования, то знания очень прочно оседают в голове. Именно так и обучали детей хорошие преподаватели.

Журнал «Русский экскурсант». 1915. № 9
Открыть в НЭБ
Фото: Мария Говтвань, РГБ

Коротенькие заметки в журналах удивительно похожи на нынешнее время. Например, и сейчас путешественники, увидев город Углич, могли бы восклицать так же эмоционально и с такой же любовью, как и в «Русском экскурсанте» 1915 года: «Много ли осталось на Руси уголков, где бы природа красиво и в то же время просто переплетаясь с поэзией старины, ткала такую чудную вышивку, от которой трудно оторваться взору? Такую вышивку, на которую сколько бы времени мы ни смотрели — нам бы она не надоедала, и где каждый раз можно находить новые красоты, изгибы и завитки? Где бы каждая линия узора выражала собой какую-либо мысль, чувство, вообще имела бы содержание. Я знаю такой уголок. Это Углич».

В этом журнале печатали много аннотаций новых путеводителей. И разбирали содержание книг.

Например, несколько страниц в разделе «Библиография» посвящено книге Ивана Лелькова «Наша Саратовская губерния, или как Петя путешествовал по городу Саратову и что он узнал о Саратовской губернии».

На первый взгляд кажется, что книга должна быть отличной, близкой ребёнку, рассказывать о приключениях Пети в городах и на природе понятным и живым языком. Но книгу раскритиковали. Она, по словам рецензентов, носила слишком повествовательный характер, детям читать её было не так интересно, план города Саратова отсутствовал вовсе, зато был перегруз статистикой.

В другом выпуске «Русского экскурсанта» за 1914 год рассказывается о поездке гимназистов на Соловецкие острова.

В путешествие отправилась группа в составе 30 человек под руководством директора. Они подробно описали все детали поездки и приложили много фотографий монастыря и его окрестностей.

Из статьи следует, что особенно впечатлили гимназистов северные чайки: «Чайки являются сюда на лето, высиживают птенцов, а на зиму улетают под тёплое небо. Тогда заменяют их тучи ворон, которые, в свою очередь, владеют монастырским двором всю зиму, пока не прилетят снова чайки и не выгонят их в леса. Особенно много бывает чаек на монастырском дворе после трапезы, когда монахи и богомольцы кормят их хлебом. Эти птицы настолько безбоязненны, что хватают хлеб из рук, клюют прохожих за ноги, за платье, крик стоит невыносимый». На одной из фотографий и запечатлен момент кормления этих безбоязненных птиц.

В этом же номере «Русского экскурсанта» описана поездка в Нижний Новгород, Кострому и Ярославль от лица ученика IV класса Калужского реального училища Евгения Шапошникова. Читать это можно как отдельное произведение литературы, написанное, конечно, не великим писателем, но грамотным и восторженным ребёнком.

Вот как он пишет про Нижний: «Это по истине чудесный город! Расположенный при слиянии Волги и Оки, на возвышенности, с его Кремлём, гордо стоящим на горе, как сказочный богатырь, с его цветущими скверами и садами, он представляет прекрасную картину!»

А это про Волгу: «Волга имеет что-то особенно чарующее. Тут нет гор, которые окаймляли бы привольные глади, нет так называемого у живописцев пятна, вокруг которого группировались бы прекрасные детали этой чудной картины. Куда ни кинешь взгляд — везде ширь и даль, везде зелень, вода и небо — но нужно видеть их сочетания, видеть эти извивы берега, эти жемчужные облака, отраженные в спокойном зеркале Волги, чтобы разом почувствовать себя счастливым и весёлым!»

Журнал «Русский экскурсант». 1914. № 1
Открыть в НЭБ
Фото: Мария Говтвань, РГБ

В продолжение темы про Волгу нельзя не упомянуть о пешеходном походе под названием «1500 вёрст пешком по берегу Волги».

В 1913 году 22 ребёнка с одним руководителем отправились на многодневную экскурсию вдоль Волги. Шли они 42 дня и прошли 650 вёрст (чуть более 655 километров). На первый взгляд это кажется чем-то неосуществимым. А когда читаешь, то становится понятно, как чётко и правильно была организована экскурсия. Как всё было распланировано — и скорость передвижения, и отдых, еда, и финансы, и распределение дел участников.

В этой статье всё рассказано уже от лица взрослого. Поэтому очень интересно видеть детали, привязанные к конкретному времени. Например, сколько стоил проезд по железной дороге, ночлег в деревне или продовольствие. Смета расходов даёт не меньше информации, чем распорядок дня или рассказ об умывании в речке.

Рубрика полезных советов под названием «Крупинки опыта» — это ещё одна ценная часть журнала об экскурсиях. Например, многих интересовало, что должно быть в аптечке экскурсанта-пешехода — ведь не секрет, что дети иногда болеют даже в поездках.

Руководитель экскурсий Константин Студитский, четыре года водивший в походы своих воспитанников, написал подробное руководство, которое наверняка использовали многие экскурсоводы. Во-первых, он отметил, что дети во время экскурсий болеют редко, причём чаще в начале неё, чем в конце. (Что логично). «Первое наше средство от болезней было — покой и отдых среди природы, этой самой лучшей целительницы всяких недугов». Во-вторых, он описал самые частые болезни — расстройство желудка и уколы ног.

«Обыкновенно экскурсанты идут в кожаных чунях или лаптях, но и эта лёгкая обувь многим надоедает в жаркое время. Многие экскурсанты снимают обувь и идут босиком. И вот иногда, пробираясь где-нибудь по лесу, мальчик укалывает ногу». В этом случае полагалось промыть место укола карболовым раствором, наложить повязку и не разрешать ходить босиком.

Бывали также ожоги, порезы и ушибы — на этот случай в аптечке имелась известковая мазь, йодистая настойка и свинцовая примочка. Студитский опубликовал в журнале список из 15 пунктов.

Журнал «Русский экскурсант». 1914. № 2
Открыть в НЭБ
Фото: Мария Говтвань, РГБ

Таким же подробным образом Константин Студитский описал, что необходимо взять с собой в пешеходную экскурсию. «Желая прийти на помощь лицам, в первый раз отправляющимся в дальнюю пешеходную экскурсию, я хотел бы поделиться своим маленьким опытом, перечислив те предметы, которые необходимо взять с собою в дальний путь». Это стало его первой заботой.

Второй же его заботой была приспособленность вещей для несения за плечами. «Плохо приспособленные вещи, во-первых, назойливо надоедают, чем ужасно портят настроение, а во-вторых, способствуют скорейшему устатку», — пишет он.

К числу необходимых вещей относились:

• дождевой зонтик;
• два личных полотенца — небольших и тонких;
• три носовых платка;
• одна маленькая салфеточка;
• две алюминиевых ложки — одна столовая и одна чайная;
• эмалированная кружка или вместо нея стакан с лёгким и недорогим подстаканником;
• мыло и зубная щётка, зубной порошок человек на 5 вместе;
• тетрадочка для ведения дневника.

Фото: Мария Говтвань, РГБ

Кроме личных должны быть общие на всех предметы:

• дорожная аптечка;
• котелки из тонкого белого железа по специальному заказу;
• две поварёнки алюминиевые — одна для раздачи супа, другая для кипятка;
• блюда тонкого белого железа;
• два нескладных ножа и две алюминиевые вилки;
• один небольшой топорик;
• 3—4 полотенца для посуды;
• иголки, нитки, шило, бечёвки и ремешки для сумок запасные;
• фотографический аппарат.

На фотографическом аппарате следует остановиться отдельно.

В книжке 2-й журнала «Школьные экскурсии и школьный музей» за 1916 год опубликовано руководство для тех, кто фотографирует на экскурсиях. И с самого начала становится понятно, насколько советы эти актуальны и для нынешнего времени — но, конечно, с поправкой на технический прогресс.

Журнал «Школьные экскурсии и школьный музей». 1916. Книжка 2-я
Открыть в НЭБ
Фото: Мария Говтвань, РГБ

«На предварительном экскурсионном совещании фотографии всегда уделяется серьёзное внимание — сколько взять пластин, сколько плёнок, не забыть мешка для зарядки кассет днём, брезентового чехла на случай непогоды. Всё принимается во внимание. Но об одном забывают — выработать программу съёмки». Между тем план съёмки — это самое главное. Ведь в итоге должен получиться рассказ об экскурсии: кто был, где, зачем, что видели. А не только «фигурировали участники экскурсии в разных видах».

«Самое существенное и важное во всём процессе получения снимка — это съёмка. Все последующие манипуляции — проявление, печатание и пр. не требуют уже большей частью такой большой творческой работы, в которую уходишь всей душой, а сводятся к простым фотомеханическим процессам». Утверждение насчёт «простых фотомеханических процессов» сейчас звучит спорно, но сама съёмка всегда остаётся самым существенным и важным моментом.

И ещё один совет для фотографов, актуальный и ныне: «Главное в этой работе — не спешить!»

При изучении журналов по экскурсионному делу видно и отдельные «бортовые журналы». Это были рассказы и отчёты о поездках, изданные тонкими книжками или альбомами. Там были собраны и дневниковые записи, и фотографии, и рисунки.

Например, вот «Экскурсия учеников Тульской мужской гимназии в Константинополь», которая состоялась в 1910 году. В этой небольшой книге очень хорошо описаны улицы и дома Константинополя, рассказано, как устроена торговля в городе, как там живут люди, во что они одеты. И, хотя рисунков в книге нет, по описаниям складывается цельная картина.

Учитель французского языка И. Сильвестр, сопровождавший учеников, в конце подвёл итог путешествия и сформулировал основные выводы о пользе экскурсий для учащихся: «Путешествия дают возможность ближе знакомиться с другими странами. Что может быть более полезным, как самому проверить сведения, почерпнутые из книг? Практическое знание есть истинное знание, настоящее образование, которое даёт верные понятия и правильное представление о вопросах, самых запутанных, самых жгучих, на которые наталкивает жизнь. Экскурсии учащихся являются лучшим развлечением для молодёжи. Ничто так благотворно не действует на неё и не спасает от нездоровых влияний. Видя практическую пользу знаний, ученики с большим усердием принимаются за работу. Наконец, эти поездки сближают учащихся с их преподавателями, устанавливаются между ними дружеские отношения, крепнет взаимное доверие, что должно прекрасно отразиться на занятиях».

«Экскурсия Тверских гимназистов на Белое море» была уже вкратце описана в журнале «Русский экскурсант», но вышла и отдельным изданием с рассказами нескольких учеников, с множеством фотографий, с цифрами и отчётами.

«Летом 1913 года Обществом организации путешествий учеников Тверской гимназии была организована экскурсия на Белое море. Участвовало в этой экскурсии всего 30 человек. Руководителем поездки, как и прежде, был директор гимназии. Общим собранием членов Общества было ассигновано на означенную поездку 590 рублей, а именно за 11 человек по 40 рублей, за одного 30 рублей и за 6 учеников по 20 рублей. Из этой суммы не было израсходовано и поступило обратно в кассу Общества 60 рублей. Поездка продолжалась 16 дней и обошлась для каждого ученика в 36 рублей, то есть по 2 рубля 25 копеек в сутки. Маршрут экскурсии был следующий: Тверь — Москва — Ростов Великий — Ярославль — Кострома — Ярославль — Вологда — реки Вологда, Сухона, Северная Двина — Архангельск — Соловецкий монастырь — Архангельск — Москва — Тверь.

Весь расход, считая своекоштных экскурсантов, выразился в сумме 1080 рублей. Составные части его следующие: на продовольствие пошло около 450 рублей, на передвижение — 520, на помещение 40, на посещение достопримечательностей, чаи и пр — 70».

Дневники учеников написаны живо и с юмором. Вот как началось путешествие: «Я спал довольно крепко, когда меня разбудила чья-то нога, ударившая по голове. Я вскакиваю и продираю глаза: кто это? Это — Троицкий, мой товарищ по классу и по экскурсии. Оказывается, что он лезет за своей корзиной, так как скоро будет Ростов. Что делать, сон прерван, и я начинаю складывать подушку и одеяло, беру мыло и полотенце и отправляюсь к уборной — умываться. Там уже стоит целый хвост ожидающих...»

В книге очень много фотографий и архитектуры, и пейзажей, и самих учеников на фоне достопримечательностей Ростова Великого, Ярославля, Костромы. Разглядывать детали на фотографиях можно бесконечно — от формы гимназистов до деталей домов.

Совсем юные ученики реального училища в 1913 году посетили Троице-Сергиевскую Лавру и Коломенское. Все их впечатления, фотографии и рисунки тоже были аккуратно собраны в одну книгу — «Экскурсии учеников Реального училища инженера Ф. Дмитриева в Троице-Сергиеву Лавру и село Коломенское».

Их записи ясно показывают, что за сто лет не изменилось почти ничего. Младшеклассники и сейчас точно так же радуются предстоящей поездке, волнуются, запасаются провизией и немножко хулиганят.

«Утром, напившись чаю и закусив, я еду в училище, где уже толпились товарищи. Все были очень весело настроены. И только и слышно было разговоров, что о Троице-Сергиевской Лавре. Некоторые ученики захватили фотографические аппараты и папки для засушивания растений», — пишет Н. Сироткин, ученик 3-го класса.

«Мы вошли в вагон и поспешили занять места получше. Не прошло и пяти минут, как раздался третий звонок, и паровоз, издав резкий свисток, тронулся в путь. Ехать было очень весело, повсюду был слышен смех, шутки, разговоры. Решили закусить. Все достали то, что с собой захватили: появились яйца, колбаса, сыр, хлеб», — продолжает В. Лабзин, его одноклассник.

«Пространствовав по монастырю и окрестностям целый день, вечером мы пришли в монастырскую гостиницу. Все сильно устали и рады были отдохнуть и напиться чаю. Обменявшись между собою впечатлениями, все заснули крепким сном. Ночь не прошла без происшествия, рассмешившего всех: вдруг раздался стук — это упал один из наших товарищей, которому было тесно спать на диване», — рассказывает о ночлеге в Лавре их третий друг Н. Вальд.

Дорогу в Коломенское описывали сразу два товарища — второклассник А. Патрикеев и третьеклассник А. Лебедев: «Наши пароходы быстро скользили по воде. Вдруг загудел гудок: это навстречу нам шёл другой пароход, наполненный пассажирами. На самом берегу Москвы-реки расположился табор цыган, с другой стороны находилась деревушка с небольшими садиками, в которых цвели вишни». Некоторые описания настолько точны, что по ним можно восстановить исторические детали. Например, дети встретились с водолазом: «Ниже плотины мы увидели лодку, в которой сидели водолаз и двое рабочих. Лодка подъехала к плотине, рабочие привязали её к столбу. Водолаз стал одеваться: сперва ему надели большую, доходящую до колен, рубашку из брезента, такие же штаны, потом железные сапоги со свинцовыми гирями, медный шлем, который довершил наряд его. В этой одежде он казался каким-то чудовищем».

И нельзя не отметить, как украсили издание рисунки учеников. Не зря преподаватели рекомендовали брать с собой альбомы и карандаши.

После революции журнал «Русский экскурсант» — «журнал родиноведения и экскурсионного дела» — продолжал выходить.

Можно заметить, что в обучении, походах и поездках, в необходимости приобщения детей к новым знаниям особых перемен не произошло. В журнале «Русский экскурсант» 1917 года № 2/3 читаем: «22 августа в Кронштадт выезжала экскурсия из Петроградского 2-го охтенского высшего начального училища с инспектором и учёным-агрономом во главе, в составе 37 человек. Ближайшею задачею экскурсии был осмотр школьного огорода реального училища и ознакомление с постановкою этого дела в школе. Прибыв во втором часу в Кронштадт экскурсанты в сопровождении представителя от педагогического персонала училища отправились на огород, где учёный агроном давал объяснения учащимся».

В номере № 4/6 журнала «Экскурсионное дело» за 1991—1922 годы (Петроград, 1923) печатались уникальные материалы к экскурсиям. С интересом читается описание следов каменного века в районе северного побережья Невской губы. Об этой археологической экскурсии рассказывалось подробно, с точным маршрутом, картами, рисунками и отчётами.

К 1930 году выходили уже специальные сборники с информацией об экскурсиях для разных групп взрослых в зависимости от профессии и места проживания.

Итак, во все времена детям и подросткам было интересно ездить куда-то и узнавать новое. Они с юмором записывали свои впечатления, фотографировали и рисовали то, что видели в поездке, и это теперь стало бесценными документами эпохи.

Сейчас, отправляясь в путешествие, туристы открывают страницу поиска в интернете и находят всю информацию, которая им нужна. А в ХХ веке книги и журналы для любителей путешествий были основным источником информации, возможностью мысленно пройти по маршруту и подготовиться к встрече с природой.